В 1941 году, с началом войны молодого инженера призвали в армию. Но вскоре он был отозван в Москву для доработки изобретенного им взрывателя для мин. И с 1943 года десять лет проработал в засекреченном конструкторском бюро, защитил кандидатскую диссертацию. А когда перешел на работу в Московский авиационный институт, появились больше свободного времени, возможность заняться проектами не только сегодняшнего, но и завтрашнего дня.

В ту пору журнал «Знание – сила» попробовал заглянуть на два десятилетия вперед, посмотреть на мир как бы из года 1974‑го. Авторы журнала, среди которых был и Ю. С. Хлебцевич, постарались придать своим фантастическим очеркам максимум реальных деталей. В помещенном на страницах якобы правительственном сообщении о полете и высадке на Луну первой советской экспедиции приводились фамилии космонавтов (конечно, вымышленные), подробности технического оснащения…

С датами и фамилиями, как известно, произошел «прокол»: первая экспедиция на Луну высадилась в 1969 году и на Луне оставили свои следы не четверо, а двое астронавтов (третий ожидал на окололунной орбите), и фамилии они носили американские… А вот что касается некоторых технических подробностей, тут авторы попали в самую точку. Последующие полеты показали, что на лунную поверхность можно опускаться, не боясь утонуть в пыли, что по Селене можно не только ходить, но и передвигаться на транспорте…

«Больше технических подробностей затем появилось в „Литературной газете“ (от 4 августа 1955 года) и в журнале „Наука и жизнь“ (№ 2 за 1955 год), – рассказывал Бронштэн. – Имя Хлебцевича, как автора проекта управляемой по радио танкетки‑лаборатории, прочно вошло в лексикон лекторов, выступающих тогда на модную тему „Есть ли жизнь на других планетах?“. Я и сам отлично помню, читая лекции в Московском планетарии, не раз употреблял термин „танкетка Хлебцевича“…»

Чтобы нагляднее представить, насколько революционной была его идея, напомню, что до запуска первого спутника оставалось еще два года и обо всем, что касалось космических полетов, всерьез говорилось лишь в очень узком кругу специалистов. А тут сразу – шум на всю страну и за ее пределами. Идея, что называется, овладела массами. И кое‑кому это не понравилось…

Устройство самоходного шасси «Лунохода‑1»: 1 – кронштейн блока колес; 2 – балансиры и торсионы; 3 – ограничитель хода; 4 – обод; 5 – сетка; 6 – спицы; 7 – грунтозацепы; 8 – электромеханический силовой привод; 9 – электродвигатель; 10 – трансмиссионный узел; 11 – механизм разблокировки; 12 – кабель питания и телеметрии; 13 – температурные датчики; 14 – система уплотнений.

В начале 1959 года Юрий Сергеевич с тревогой в голосе сообщил директору Московского планетария, что все его статьи из редакций изъяты, а ему самому строго‑настрого запретили впредь писать или рассказывать публично о своих разработках.

«Как, кто запретил?!»

«Соответствующие органы…»

Хотя прошло уже шесть лет со дня смерти И. В. Сталина, порядки в стране по‑прежнему оставались жесткие, так что решение «органов» никто особо и не пытался оспаривать. Правда, кое‑кто из лекторов как бы подпольно продолжал рассказывать о танкетке Хлебцевича. Но эта «партизанщина», на счастье, не привлекла тогда внимания КГБ – аудитория у лекторов была не ахти какая массовая…